Дело возбуждено, как указано, в связи с проводимой В. среди военнослужащих антисоветской агитацией и пропагандой со ссылкой на его свидетелей-сослуживцев.
Первый документ, имеющийся в деле, - постановление на арест от 15 декабря 1942 года. Арестован он был 18 декабря того же года. Следствие велось ОО НКВД 15 Кавкорпуса 1КД, располагавшегося в г.Табризе в Иране.
Далее привожу ту часть протокола его допроса, где излагаются подробно анкетные данные и его довоенный и военный период до ареста,  представляющий исследовательский интерес. Для сомневающихся прошу обратить внимание на подпись В. под каждым листом текста.
...
P.S.  Там есть момент насчет гибели отца. Страница подшита очень плотно, захватывает часть текста, поэтому не видно все слово -  написано в "бронепоезде".

01 января 1943 года ему было предъявлено обвинение по ч.2 ст.58-10 УК РСФСР. Кратко - обвинение связано с тем, что В. неоднократно в процессе разговоров с сослуживцами (в различных их составах) высказывался не политкорректно в адрес боевых возможностей Красной Армии в процессе текущей войны, и напротив, указывал на мощь армии нацистов, говорил о том, что немцы не все одинаковые и среди них есть и люди, нормально относящиеся мирному населению,  приводя в качестве примера историю, слышанную им со слов от других о женщине, которая в период оккупации ее города жила с немецким офицером, который к ней хорощо относился, спел однажды часть песни на немецком языке, которую, с его слов, в качестве гимна Германии, в свое время,  все ученики его возраста учили в школе", и …все, собственно… Причем сам он всех этих вещей не отрицал, но объяснял, что этим никаких далеко идущих мыслей и целей не преследовал, просто говорил необдуманно и зачастую – будучи выпившим. Из протоколов его допросов на следствии и в суде прослеживается, как постепенно снижается степень его возражений и сопротивления и свою виновность в предъявленном обвинении он признает и раскаивается. Есть протоколы допросов этих всех свидетелей - человек 7-8, эти факты подтверждающие, а также пару очных ставок между В. и ними.
23 января 1943 года было окончено следствие.
24 января 1943 утверждено обвинительное заключение (кстати, просто ради лирики, - начальником ОО НКВД 15 Кавкорпуса ст.лейтенатном госбезопасности).
25 января 1943 судебное заседание и приговор - 10 лет ИТЛ с конфискацией имущества и поражением политических прав на 5 лет после отбытия наказания. Срок наказания с зачетом предварительного заключения с 15 декабря (наверное на трое суток был задержан перед арестом, но это уже лично мое предположение). Приговор без права его кассационного обжалования.

От себя личное впечатление в целом от прочитанного - пацан зеленый он тогда еще был 20-летний, хотя и повоевавший, но буквально всего-ничего, да еще и раненный. С передовой мясорубки войны, после госпиталей, вдруг попавший в спокойное размеренное сытое место, так далеко от войны, в теплый мягкий климат и убаюкивающую обстановку. Ну и расслабился. Развезло. Где-то ляпнул необдуманно, где-то прихвастнул перед другими  - как же, конечно, - раненный вояка перед тыловыми крысами, где-то перепил и язык не туда повело. И понеслось. Так что, конечно, нет там никакого ужаса на 10 лет срока,  по нашим меркам. Но с другой стороны, опять же, честно говоря, наговорил он лишнего, и, учитывая, что это было все сказано летом-осенью 1942, могли и в расход пустить, тогда и за меньшее не только садили, но и расстреливали (если, конечно, не имел место самооговор).  Возможно опять же повезло, что далеко от передовой это было.
Нюансы, если ими заморачиваться:
     В деле нет его фото, причем есть справка о том, что фотографирование и дактилоскопирование не производилось.
     Нет протеста генпрокурора, рассмотрев который военная коллегия Верховного суда СССР и снизила срок до 4 лет и 6 месяцев 17 мая 1947 года.
     Основное - нет никаких упоминаний о постановлении Президиума Верховного Суда СССР от 12 марта 1947 года о снижении срока наказания до 6 лет, о чем указывается в ответе Елене2013 из Министерства юстиции Азербайджанской Республики от 17 февраля 2016 года, немного раньше выложенном ею на форуме. Но тут есть на что обратить внимание:
На первой обложке дела есть две наклейки, свидетельствующие о том, что оно дважды было в Верховном Суде СССР. На них написано:

Военная коллегия ВЕРХСУДА СССР
ВТ 15 КАВКОРПУСА
№2Н 12719/46
Докладчик___________
Прокурор____________
19 сентября 1946(на первой наклейке)
10 мая 1947 (на второй наклейке).
Кроме того на последней есть фамилии докладчика и прокурора, на первой эти графы не заполнены.

Так вот, обратите внимание, что на наклейке за 1947 год тот же номер, что и на первой за 1946 год, и этот же номер (2Н 12719/46) с указанием именно на год 1946 -  на самом определении за 1947 год о снижении до 4 лет и 6 месяцев наказания. И это не номер дела точно, тот имеется на обложке отдельно. Поэтому   как вариант, который могу предположить из практики - протест Генпрокурора СССР был всего один, по нему было принято вначале первое определение Военной Коллегии Верховного Суда  в сентябре 1946 года, о чем свидетельствует этот год в номере (возможно о снижении наказания до 6 лет), которое по каким-то причинам затем было отменено (возможно и тем числом, которое указано в ответе Елене - 12.03.1947) и этот же протест рассматривался второй раз с уже имеющимся у нас результатом. Один и тот же номер определения со ссылкой на предыдущий год(1946), а не на тот, в котором рассмотрено дело(1947), свидетельствует о том, что все это есть рассмотрение одного и того же протеста, длящегося с 1946 по 1947 годы. Что касается указания на это, юридически отмененное и недействующее, определение из Азербайджана, то, опять же из практики - милиционеры реально туго соображают в судебных перипетиях разных судебных вердиктов, их отмен и изменений (а еще надо сделать ссылку на то, что эти милиционеры из Азербайджана))). Против этих моих рассуждений - отсутствие того, что по закону быть обязано - этого первого определения о снижении до 6 лет, протест на него или Генпрокурора или председателя Верховного суда СССР, последующего определения об отмене этого определения. Но ничего другого предложить не могу. Либо судебное снижение было вообще только одно, нам известное до 4,6 лет, а в первом случае рассмотрено не было. Но важно ли это вообще по своей сути?

Да, вот еще что  – при его обыске, об этом указано в протоколе обыска, при его аресте, среди других бумаг, перечислен его акт вскрытия какого-то красноармейца. То есть я к тому, что уже тогда для него это была рутина жизни… А лет ему тогда было всего-то 20…
И еще замечание. Это дело два раза передавалось в производство разных следователей. И оба раза имеется соответствующее постановление о принятии его к производству этих сотрудников. Это я к тому, что в 1942-1943 в заштатном деле НКВД в Иране такие постановления лейтенанты писали, а в 1959, в деле на 400 листов и 9 трупов, в крупнейшем областном центре страны не заморачивались.
Ну и все, пожалуй… Можно обсуждать и дискуссировать, только при этом просто очень прошу всех участников вне зависимости от того, какой версии и взглядов они придерживаются,  не переступать тонкую грань допустимого, помня при этом об этике вопроса. И еще о том, что как бы там ни было, а Возрожденный тоже воевал  и был дважды ранен. Пусть совсем недолго. Пусть мало. Как мог. Так что общая Победа, она в том числе и его тоже.
Спасибо за понимание.

Кстати  в деле также имеется справка о сдаче ВБА комсомольского билета.

Кургансельмаш
...
Завод во время Великой Отечественной войны
В 1941 в Курган эвакуируется ряд заводов, которые были объединены в одно предприятие «Уралсельмаш» (№ 707)[1], выпускавшее мины и миномёты.
...
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 августа 1946 года «Уралсельмаш» переведён в ведение Министерства сельскохозяйственного машиностроения.

Послевоенное время
Распоряжением Совета Министров СССР от 21 января 1950 года «Уралсельмаш» с 1 апреля 1950 года был разделён на два завода — «Кургансельмаш» на старой площадке и «Уралсельмаш» на новой площадке. «Уралсельмаш» сменил профиль выпускаемой продукции и в 1966 году переименован в Курганский завод колёсных тягачей имени Д. М. Карбышева. Далее только история Кургансельмаша.

Владимир Тольц: Сегодня мы поговорим о некоторых особенностях советской паспортной системы. Именно она и институт прописки были основой механизма повседневной, житейской несвободы советских граждан. Государство желало всех учесть, зафиксировать, взять на контроль и неусыпно за всеми следить. Если судить по указам, постановлениям и инструкциям, то так и было: все под контролем. Но на самом деле - так ли? В центре нашего внимания сегодня рассуждения о том, что на самом деле контроль этот был весьма сомнительным и несовершенным. Причем мнение это исходило от вполне компетентного лица.

Ольга Эдельман: В октябре 1947 года начальник паспортного стола Управления милиции УМВД Одесской области капитан милиции Семенов представил вышестоящему руководству свои соображения. Его рукопись в двух частях, аккуратно перепечатанная, переплетенная и надписанная каллиграфическими буквами, каким учили в советских школах, называется "Мои взгляды на некоторые виды работ системы МВД СССР". Семенов ссылался на свой 10-летний опыт работы в паспортной службе.

Владимир Тольц: Сразу отметим, что 47 год - не самое благоприятное для критических высказываний время. С другой стороны, Семенов высказал "полезную" критику, направленную на укрепление паспортной системы.

Ольга Эдельман: И в Москве его соображениями заинтересовались. Во всяком случае, текст во многих местах подчеркнут, а кое-где основанные на практическом опыте особенно разоблачительные пассажи еще и густо отчеркнуты на полях цветным карандашом.

Владимир Тольц: Еще раз хочу подчеркнуть: капитан милиции Семенов отнюдь не был критиком советской власти. Наоборот. И – в соответствии со стилистикой времени - начал он с характерного, несколько неуклюже от избытка усердия сформулированного обоснования.

Движение жизни периода с начала Отечественной войны 1941 года и до ее окончания, внесшего значительные политические и экономические изменения в нашей стране, а также изменившая международная обстановка, требует и последовательного диалектического подхода при рассмотрении системы работы органов МВД ...
В результате войны в СССР появился новый контингент лиц, имеющий весьма серьезное политическое значение не только по своему содержанию, но и по численному составу, представляющий оперативный интерес для органов МВД, МГБ и милиции еще теперь, а главное в случае возникновения новой войны.

Ольга Эдельман: Под этим представляющим оперативный интерес новым контингентом Семенов имел в виду те категории населения, в чьей лояльности власть сомневалась. Таких было немало: освобожденные в войну и пред войной из тюрем из лагерей, призванные в Советскую Армию и затем демобилизованные; освобожденные по отбытию срока наказания и по амнистии - массовое освобождение 1945 г.; репатрианты "находившиеся значительное время за границей вместе с отъявленными врагами коммунизма"; "находившиеся в плену и в окружении врага, часть которых уцелела, безусловно, за оказанные врагу с их стороны услуги и взявшие на себя обязательства на дальнейшую помощь (завербованные, но не разоблаченные лица)"; "проживавшие на оккупированные территории, часть которых не желала эвакуироваться, осталась по личному желанию с врагом и до сего времени не разоблаченных в их антисоветских и предательских действиях"; высланные на вольное поселение немцы, чеченцы, ингуши, крымские татары, калмыки и др.

Конечно, нельзя считать всех людей перечисленных выше категорий антигосударственными людьми или могущими снова встать на путь преступления, однако нельзя не согласиться с тем, что часть их является таковыми.
Из практики работы мы видим, что наиболее серьезные, дерзкие и квалифицированные преступления совершаются лицами, ранее судимыми за разные преступления, а также другими лицами, принадлежащими к одной из перечисленных выше категорий. Для обеспечения успешности предупреждения преступлений необходимо прежде всего знать, со стороны кого преступления могут быть совершены, а для успешности раскрытия преступлений - со стороны кого можно предполагать участие в совершенном преступлении. Как видно, в том и другом случае борьба с уголовной преступностью требует всегда иметь постоянно действующий учет этих лиц.
Если подумать об обеспечении той части мобилизационной готовности нашей страны, которая зависит от работы органов МВД, МГБ и милиции, когда в нужный момент (мобилизация) потребуются учетные данные на всех перечисленных категорий лиц с целью возможной необходимости применения в отношении некоторых из них: изоляции, переселения, недопущение в советскую армию, недопущение на определенные участки и должности работы ... и т.д., то становится вполне понятным, какое принципиально-важное значение имеет постоянно действующий неразрывный учет этих лиц.

Владимир Тольц: Отметим: последние слова в документе подчеркнуты. - Ну понятно: очень хотелось советской милиции заранее знать, кто совершит или может совершить преступление. Но на самом деле, переходя к практической части своих наблюдений, Семенов об этой грандиозной задаче постепенно забывает и переходит к проблеме более приземленной: несмотря на прописку и паспортный учет, розыск по стране преступников и неплательщиков алиментов довольно часто оказывается безуспешным из-за самих принципов организации учета. Все проблемные категории населения так или иначе где-то учитываются, и даже многократно, но на деле поиск информации не срабатывает.

Ольга Эдельман: Например, на судимых, освобожденных из тюрем, призванных в войну в армию и демобилизованных имеются карточки в картотеках 1-го Спецотдела УМВД по месту возбуждения уголовного дела; в милиции по месту получения паспорта после освобождения - паспорт выдается по справке об освобождении, справка остается в паспортном столе и на ее обороте указывается содержание компрометирующих материалов - компрматериалов; затем, карточка по месту проживания при прописке в паспортном столе и копия ее идет в оперативный отдел милиции. И вся эта громоздкая система на самом деле дырявая.

Лица, освобожденные из мест заключения, служившие в Советской Армии и демобилизованные или уволенные, получают в органах милиции паспорта по проходным свидетельствам или военным билетам ... Поскольку в этих документах не может отражаться прошлая судимость того или иного лица, то от учета эти лица ускользают и эти материалы остаются в первоначально заведенных на них местах и в настоящее время оторваны от учтенных лиц. Даже если из каких-либо источников стало бы известно о наличии этих компрометирующих материалов, то на основании пункта В статьи 19 инструкции о применении Положения о паспортах ... лицам, служившим в Советской Армии, ограничительные записи в паспорта не заносятся.
Следовательно, эти лица демобилизовавшись и возвратившись даже к месту жительства, где они привлекались к уголовной ответственности, из-за отсутствия записей в паспортах свидетельствующих об этом - не могут быть учтены при прописке, а потому о них не сообщается оперативным отделам УМВД, УМГБ и милиции для взятия их на учет.
Если учесть, что большинство лиц, не желая возвращаться к месту прежнего жительства, где знают о их прошлых преступных делах, избирают новые места жительства, то достичь желаемых результатов нашим органам в производстве проверки этих лиц с целью установления наличия компроматериалов - очень трудно. Затруднение этой проверки заключается не только в том, что нужно производить массу специальных запросов, которые ведут к длительности во времени для получения результатов по ответам и созданию целой переписки, но и потому, что если проверяемое лицо скроет от наших органов место своего проживания, где он привлекался к уголовной ответственности, то ответы на запросы будут безрезультатны.

Владимир Тольц: То есть, в переводе с витиеватого стиля капитана Семенова: человек, освободившись из лагеря и отслужив в армии, новый паспорт получает по военному билету, где не предусмотрены отметки о судимости. Новый паспорт получается «чистый», и человека никто на специальный контроль не ставит. Если только он сам не догадается сообщить милиции о прежней судимости и адресе, где тогда проживал. Некоторые, наверное, и сообщали - боялись утаивать. Они же не знали, что милиция практически не в состоянии проверить. Ведь жили устойчивые слухи, что все на контроле, что власти все про всех знают.

Ольга Эдельман: Были же и в позднее брежневское время разговоры, что в КГБ есть картотека, при помощи которой любого гражданина можно опознать по почерку.

Владимир Тольц: Ну, мне лично такого слышать не приходилось. Но возможно, сам КГБ эти слухи и распускал - чтоб боялись и думали о недремлющем, все ведающем оке.

Ольга Эдельман: И, кстати, неслучайно же соображения капитана Семенова получили гриф "Совершенно секретно". Дыр в системе контроля граждане не должны были знать. Но те, кто похитрее, их конечно обнаруживали.

Освобожденные из тюрем и лагерей ... получали паспорта, в которых были учинены записи, свидетельствующие о их прошлой судимости.
Одной из этой категории лиц, подпадающей по паспортные ограничения, учинена запись в графе 8 паспорта с ссылкой на статьи 38 или 39 Положения о паспортах, а другим лицам, не подпадающим под паспортные ограничения, указана в том же места паспорта справка об освобождении из места заключения, послужившая основанием для выдачи паспорта.
Как те, так и другие лица, получившие паспорта с наличием в них записей, свидетельствующих о совершенных ими в прошлом преступлениях, которые не только становятся известными для органов МВД, МГБ и милиции, препятствуют к проживанию некоторых из них в режимных городах ... на территории пограничной полосы ... и запретных зон, но также мешают им устроиться на желаемую работу, так как должностные лица, видя в паспорте такие записи, отказывают им часто в предоставлении той или иной работы, - то они, т.е. эти лица, стараются всеми способами не иметь в своих паспортах ограничительных записей.
Нужно сказать, что это им часто удается осуществить на практике разными путями. Путем проживания по старым паспортам, которые зачастую при арестах остаются у родственников, а так как в настоящее время паспорта в большинстве своем меняются в исключительных случаях, а в большинстве производится продление срока их действия, то они живут по старым продленным паспортам. Более распространенный вариант ... применяется путем обмена паспорта по истечении срока его действия, так как в новом паспорте в графе 8 делается ссылка на старый паспорт без указания справки об освобождении.
Этими лицами применяется в практике и другой метод получения паспортов без ограничительных записей путем подачи ложных заявлений о якобы украденном или утерянном паспорте. ... Происходит это следующим путем: лицо, освобожденное из тюрьмы или лагеря, заявив о наличии у него паспорта, который якобы украден или утерян (паспорт действительно имелся до заключения под стражу, но был изъят и уничтожен), получает после проверки новый паспорт, и так как промежуток времени между получением ранее паспорта и освобождением из заключения не проверяется и не устанавливается, где именно проживало это лицо и чем занималось, то паспорт выдается зачастую без отметок о судимости.

Ольга Эдельман: Сегодня мы говорим о том, как в 1947 г. капитан милиции Семенов, начальник паспортного стола Управления милиции Одесской области, представил начальству свои соображения о несовершенстве паспортной системы. Люди прежде судимые, которым по идее делали об этом отметки в паспорте, путем нехитрых трюков получали чистые паспорта. Трюки простейшие. В графе 8 паспорта полагалось указывать, на основании какого документа он выдан. При перемене паспорта формально получается, что новый паспорт выдан на основании старого, и все нехорошие отметки остались в старом. Или можно взять тот паспорт, который не был изъят при аресте, тогда милиция запросит то отделение, которое этот паспорт выдало. Но если выдан паспорт в пункте А, посадили человека в пункте Б, а теперь он в пункте В - то запрос из пункта В пойдет в пункт А, а там никаких сведений о его аресте нет. Они спокойно подтвердят, что да, существовал такой паспорт. И даже подделывать ничего не нужно, и закон, строго говоря, никто при этом не нарушает.

Владимир Тольц: Это как в анекдоте про Рабиновича, который меняет фамилию на Иванов, а потом на Петров. Чтобы когда спросят, какая была прежняя фамилия, отвечать: Иванов. Тут, Оля, важно сказать, что простота этих уловок - следствие не столько несовершенного учета, сколько государственного лицемерия. Ведь надо было делать вид, что СССР - свободная страна, уважающая права граждан. Поэтому нельзя было просто завести в паспорте специальную графу и там писать: "был судим тогда-то по такой-то статье", и прочий компромат. Эти записи делались завуалировано - ссылка на пункт ведомственной инструкции, которую граждане не читали, потому что она была секретной. Все лукавили и все друг друга норовили обмануть - государство граждан, а граждане, которые похитрей и поопытней - государство. Думаю, в лагерях бывалые сидельцы растолковывали эти приемы более молодым и наивным.

Репатриированным по возвращению в СССР к месту определенного им жительства в первое время выдавались на жительство спецудостоверения, в которых указывалось их действие только в пределах определенной местности. В последующем этот вид документа был отменен и теперь выдаются временные удостоверения единого образца (временный паспорт), в котором также указывается его действие только в пределах определенной местности. После окончания фильтрации и спецпроверки репатриированным лицам эти временные удостоверения обмениваются на установленный общегражданского вида паспорт, в котором уже никаких отметок не делается. В результате, примерно до 6-ти месячного срока репатриированные лица обязываются проживать в определенной им местности, т.е. там, куда поступил на него компрометирующий материал. По истечении этого срока репатриированные лица, получив паспорта без каких-либо отметок, меняют место своего жительства по своему выбору и так как, еще раз обращаю ваше внимание, в паспорте не имеется никаких записей, свидетельствующих о проживании за границей, то это по новому месту его жительства для наших органов становится неизвестным, и они ускользают от учета.
Лица, находившиеся в плену и в окружении врага, в значительной части своей были призваны в части Советской Армии и после получали паспорта, в которых конечно никаких записей, свидетельствующих о их нахождении в плену и в окружении врага, не имеется. Даже те, которые находились в лагерях (подвергавшиеся фильтрации и проверке) получили паспорта и по истечении срока их действия заменили, то и в этом случае следы этого потеряны, так как в графе 8 паспорта документом, послужившим выдаче паспорта, указывается паспорт, представленный к обмену.

Ольга Эдельман: Тут еще надо помнить, что время-то послевоенное. На территориях, побывавших под оккупацией, людям заново выдавали паспорта и делали в них условную отметку - ссылку на ст. 14 Положения о паспортах, означавшую пребывание на оккупированной территории. Но потом эта запись была отменена. Что касается регистрации и розыска, то с одной стороны, во время оккупации были утрачены архивы, в том числе текущие. С другой - беженцы, эвакуация, образовалась огромная масса людей, искавших потерянных родственников, детей. Это делалось через адресные бюро. При таком объеме розыска немудрено, что учредить тотальный учет и контроль не удавалось.

Владимир Тольц: Но мы еще не обсудили, вслед за капитаном Семеновым, последнюю волновавшую милицию категорию - высланные народы.

При высылке и переселении лиц ... ограничительные записи в свое время производились в паспортах по-разному. Одним из них в паспортах перечеркивался штамп прописки и учинялась запись, дающая им право проживать только в определенной местности, у других отбирались паспорта и выдавались справки, в которых также указывалось место поселения.

Поскольку эти лица находятся в условиях вольного поселения, то со стороны их наблюдаются, если редкие факты самовольной перемены местожительства, то разъезды по территории СССР по разным причинам - чаще. Этим лицам не только беспрепятственно удается разъезжать по территории СССР, но и могут получить паспорт взамен якобы утерянного или украденного.

Ольга Эдельман: Мне однажды довелось услышать рассказ солидного научного сотрудника, корейца, он был ребенком на момент депортации и рос на спецпоселении. Он вспоминал милиционера, который ему и нескольким его сверстникам (может, и многим - он знал только о себе и своих товарищах) помог фактически сбежать: выдал им паспорта по явно подделанным ими справкам, причем предупредил: вам, ребята, повезло, что я на этом месте сижу, а вообще будьте осторожнее.

Как видите, учет всех категорий этих лиц страдает одним и тем же основным недостатком, заключающимся в том, что учеты эти прекращаются и органически разорваны - т.е. учтенные лица проживают в одной местности, а учетные материалы на них находятся в другой местности, при чем даже в этих материалах не отражается местонахождение учтенных лиц.

Ольга Эдельман: Дальше Семенов детально пояснял, на каких этапах и почему еще сбоит система розыска преступников. При прописке адресно-прибыльной листок должен быть заполнен самим гражданином в 2 экземплярах, один остается в паспортном столе, другой посылается в кустовое адресное бюро. Понятно, что при некоторой небрежности паспортистов листок может оказаться в одном экземпляре, небрежно и неразборчиво заполнен. Он может быть недослан в адресное бюро, потерян, поставлен в картотеке не на ту фамилию - тогда человека не найти. А листки положено заполнять на всех, в т.ч. временно прописанных, поэтому их чрезвычайно много и проверить трудно. Сторожевые листки на объявленное в розыск лицо в кустовых адресных бюро тоже теряются, не говоря уже об упомянутых утраченных в войну архивах на оккупированной территории.

Существующая разнообразность паспортной системы на территории СССР в ее организационных принципах, когда жителям одной местности Союза ССР выдаются паспорта, а жителям другой паспорта не выдаются - это приводит к нежелательным последствиям. ... Там, где вообще жители не имеют паспортов, там ожидать бдительности к обеспечению наличия паспортов и обязательность прописки вновь приезжающих - трудно. В результате лица, бежавшие из тюрем и лагерей, скрывавшиеся от суда, от следствия и другие, не имеющие паспортов и желающие проживать без прописки, стремятся проживать там, где местным жителям не выдаются паспорта, а отсюда - скрывшиеся лица от органов власти могут долгое время быть непойманными.

Владимир Тольц: Речь в первую очередь о том, что в сталинское время в сельской местности колхозники паспортов в руках не имели. Паспорта или хранились в правлении колхоза, или вовсе не выписывались. Ну что ж, капитан Семенов констатировал массу недостатков в регистрации населения. Что он предлагал?

Ольга Эдельман: Понятно, что он мыслил целиком в рамках советской навязчивой идеи тотального учета. Эта задача сама по себе не казалась ему безнадежной и нерешаемой. Он предлагал изменить систему картотек. К его записке приложены схемы организации движения и хранения карточек. Насколько я поняла, он предлагал ввести некую систему, чтобы вслед за перемещениями человека милицией пересылалась специальная карточка-паспорт, которая бы собирала всю информацию о нем. Один экземпляр - в отделении милиции по месту жительства, другой - в централизованной картотеке. Семенов доказывал, что его система не только более эффективная, но даже и более компактная, чем та, что существует. Кроме того, Семенов отмечал и очевидную несуразность требований к оформлению прописки. В положенный срок – 24 часа – граждане уложиться при всем желании не могут. Надо сказать, что позднее эта норма действителньо была изменена, срок оформления прописки продлили до трех суток. Трудно сказать, впрочем, было ли утверждено предложение Семенова или не ему одному эти соображения пришли в голову.

Установленный 24-часовой срок прописки паспортов всех граждан, меняющих место жительства в пределах населенных пунктов, где введена паспортная система или вновь прибывающих на постоянное или временное проживание в населенные пункты, является ни в коем случае невыполнимым для граждан. В результате этого в практике работы мы имеем факты искусственного создания нарушителей закона о паспортах, что приводит с одной стороны к ненужному большому числу нарушителей паспортного закона, и с другой стороны к обоснованным жалобам граждан на невозможность оформить прописку в установленный срок. Достаточно сказать, что для окончательного оформления прописки гражданам необходимо выполнить четыре основных требования: а) предоставить справку из домоуправления о наличии жилплощади; б) получить разрешение от начальника органа милиции на прописку, в) оформить взятие на воинский учет; г) оформить саму прописку. Выполнение всех этих требований при прописке является необходимым. Но если учесть фактически затраченное время граждан на их выполнение, то следует немедленно удлинить сроки прописки. Однако нельзя согласиться с тем, чтобы вновь прибывшие лица не учитывались органами милиции немедленно с появлением их на новое место жительства. В противном случае всякого рода бродяги, гастролирующий уголовный элемент будет иметь законное основание без прописки нужное ему короткое время для совершения преступления.

Ольга Эдельман: Вы знаете, я размышляла об этой навязчивой идее взять всех на учет и за каждым проследить. Думаю, это глубинная психологическая реакция людей, привыкших жить в огромной аграрной стране, довольно стабильной в смысле немногочисленности миграций населения. То есть все живут по своим деревням и городкам, где каждый на виду, все все друг про друга знают, каждый чужак заметен, а вокруг "три года скачи, ни до какого государства не доедешь". В Российской империи порядки устанавливала более-менее европеизированная элита, дворянство, интеллигенция. Но после революции управлять стали люди, привыкшие к этой архаичной неизменности. А тут еще индустриализация, рост городов, массовые перемещения населения. Внезапно чужаков стало очень много и это вызывало испуг, в том числе у тех, кто оказался при должности. Заметьте, ведь в массе своей население тоже не очень протестовало против паспортизации и прописки. Им тоже было неуютно в этом перемешавшемся вдруг мире.

Владимир Тольц: В любом случае, задача всех учесть была заведомо нерешаемой. Тогда еще, кажется, не существовало теорий информации, из которых следует, что при чрезмерно большом потоке информации она становится хаотичной, ориентироваться в ней невозможно. Впрочем, это и без высокоученых теорий на самом деле понятно. Было бы желание понять.

В заключение хочу отметить, что энтузиаст паспортного порядка капитан милиции Семенов на зачитанных нами сегодня сов.секретных рацпредложениях не остановился. И к другим его идеям и предложениям, более позднего времени, мы в одной из следующих передач обязательно обратимся.